Везде
Русские военные агенты в Лондоне и методы их работы в 1875–1885 гг
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Русские военные агенты в Лондоне и методы их работы в 1875–1885 гг
Аннотация
Код статьи
S086956870012934-8-1
DOI
10.31857/S086956870012934-8
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Томилин Александр Русланович 
Аффилиация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Выпуск 6
Страницы
111-120
Аннотация

        

Классификатор
Получено
17.07.2020
Дата публикации
18.12.2020
Всего подписок
14
Всего просмотров
2254
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf Скачать JATS
1 В 1875–1885 гг. противостояние России и Великобритании на Ближнем Востоке и в Центральной Азии достигло очередного пика и дважды (в 1877–1878 гг. и 1885 г.) угрожало перерасти в войну. Поэтому в Петербурге желали как можно больше и лучше знать о политике и вооружённых силах Британской империи. С 1856 г. необходимые для этого данные добывали и обрабатывали военные агенты. В 1875–1885 гг. в Лондоне этот пост занимали генерал-майор Свиты е.и.в. А.П. Горлов (1873–1882), генерал-майор К.К. Ланц (1882–1884) и Генерального штаба подполковник (с 1885 г. полковник) С.С. Бутурлин. Но как они вели сбор информации? Из каких источников и каким путём она поступала? Исследователи об этом почти ничего не пишут. М.Н. Алексеев пришёл к выводу, что Горлов получал сведения не от агентуры, а из анализа периодики и общения с высокопоставленными лицами и офицерами1. Н.Н. Лисицина утверждает, что в своих донесениях военные агенты опирались преимущественно на прессу2.
1. Алексеев М.Н. Военная разведка в Российской империи – от Александра I до Александра II. М., 2010. С. 257, 269.

2. Лисицына Н.Н. Русские военные агенты в Лондоне в конце XIX – начале ХХ века: взгляд на Восток // Клио. 2005. № 1(28). С. 161–162.
2 В целом, наиболее распространёнными способами ведения военной разведки или «ориентирования», как называл её Б.М. Шапошников, во второй половине XIX – начале XX в. служили командировки офицеров за границу для личного наблюдения за армией той или иной страны и контактов с её командирами и политиками, анализ различных публикаций (и прежде всего – военной периодики), а также данных, поступавших от дипломатов – посла, консулов и т.д. или от командиров торговых судов, заходивших в те или иные важные порты, представителей союзных держав и т.д., наконец, собственно тайная работа с агентурой. Разумеется, успех этой деятельности во многом зависел от личных качеств, подходов и подготовки военных агентов3. При этом у военных агентов отсутствовали какие-либо инструкции, регламентировавшие поиск информации, им лишь рекомендовалось делать это, не привлекая особого внимания. Методам вербовки контрразведки, добычи и анализа секретных сведений им приходилось обучаться самостоятельно на практике4.
3. Шапошников Б.М. Мозг армии. В 3 т. Т. 3. М., 1929. С. 300–301; Matthew S. Seligmann. Spies in Uniform. British Military and Naval Intelligence on the Eve of the First World War. N.Y., 2006. P. 2–6.

4. Как вспоминал позднее А.А. Игнатьев, служивший в 1906–1917 гг. военным агентом в Париже: «В академии нас с тайной разведкой даже не знакомили. Это просто не входило в программу преподавания и даже считалось делом “грязным”, которым должны заниматься сыщики, переодетые жандармы и другие подобные тёмные личности. Поэтому, столкнувшись с действительностью, я оказался совершенно беспомощен» (Игнатьев А.А. 50 лет в строю. Т. 1. М., 1955. С. 210).
3 Александр Павлович Горлов (1830–1905) получил образование в Михайловской артиллерийской академии, а в 1868 г., будучи уже полковником, стал первым русским военным агентом в Вашингтоне5. На этом посту, по свидетельству военного министра Д.А. Милютина, он «оказал немаловажную услугу в деле разработки образца нашего нового малокалиберного (бердановского) ружья» и лично контролировал изготовление этих винтовок на заводе Кольта, за что в 1970 г. был зачислен в Свиту6. В 1873 г. ему довелось наблюдать боевые действия американской армии против племен сиу и модоков7. 11(23) апреля 1873 г. он представил в рапорте № 35 подробный отчёт об этой войне, указав и свои источники: «официальные сведения об индейцах, сообщённые в рапортах министра внутренних дел за 1872 год, газетные описания корреспондентов, сопутствовавших экспедиционный отряд, описания как официальные, так и частные, помещённые в здешнем военном журнале: “Army and Navy Journal”, официальные приказы о движениях разных частей отряда, официальные сведения насчёт состава и расположения войск на различных постах и, наконец, официальная карта, с показанием на оной расположения всей индейских резерваций на западе Америки»8. Получить эти материалы можно было вполне легально.
5. РГВИА, ф. 453, д. 6, л. 9.

6. Милютин Д.А. Воспоминания. 1868 – начало 1873 / Под ред. Л.Г. Захаровой. М., 2006. С. 227, 319.

7. Utley R.M. Frontier Regulars. The United States Army and the Indian. 1866–1891. N.Y., 1973. P. 190.

8. РГВИА, ф. 453, д. 7, л. 61.
4 В 1873 г. Горлов становится военным агентом в Лондоне. В его донесениях сообщалось про оружие и технику, политику, подготовку и организацию войск, шифрование, финансы и собственно разведку. 9(21) января 1879 г. в рапорте № 3 он перечислил те источники сведений, которые использовал за годы пребывания в Англии. Среди них – личное посещение арсеналов, заводов, казарм, артиллерийских и инженерных опытов, чтение газет, журналов и брошюр по специальным вопросам, сношения с частными лицами9. Но основные данные, по словам генерала, поступали от агентуры. В фонде Военно-учёного комитета, отложилось 57 его рапортов за 1877 г.10 и больше всего – за июль–август, с известиями о формировании Британией экспедиционного корпуса на случай войны с Россией. В четырёх из них упоминалось об агентуре, ещё в двух – о сведениях, полученных от частных лиц11. В 1878 г. о работе агентуры говорилось в 22 из 56 сохранившихся донесений (в основном – в апреле, июне–июле и октябре–ноябре)12. В 1879 г. более половины рапортов начиналось с фразы «по сообщениям моих корреспондентов из Англии»13. Кто же являлся информатором русского генерала и насколько достоверны были присылаемые ему сведения?
9. Там же, ф. 401, оп. 3/927, 1879, д. 1, л. 12 об.

10. Там же, 1877, д. 4. При этом последний из них – с № 134, т.е. в деле отсутствуют 3/5 донесений.

11. Там же.

12. Там же, 1878, д. 15.

13. Там же, 1879, д. 1.
5 В 1877–1879 гг. Горлов часто ссылался на рассказы и записки агента, обозначенного под литерой N. Впервые он упоминался 1(13) июля 1877 г. в рапорте № 45 как член редакции одной из либеральных газет (без уточнения, какой именно)14, вращавшийся в правящих кругах Англии. Он делился информацией о планах войны против России или в Афганистане, о британском шпионаже в Петербурге и на Балканах, совершал поездки по интересовавшим Горлова территориям, завязывал нужные знакомства, привозил важные новости15. Так, в 1877–1878 гг. во время поездок в Турции он установил контакт с информаторами, став связующим звеном между ними и Горловым, передававшим их сообщения в Россию16. Генерал-майор считал N весьма способным и хорошо поставленным человеком и относился к его сведениям с полным доверием17.
14. Там же, д. 4, л. 119 об.

15. Там же, 1879, д. 1, л. 13.

16. Там же, оп. 2/927, 1877, д. 4, л. 119 об.; 1878, д. 15, л. 72, 77.

17. Там же, оп. 3/297, 1878, д. 15, л. 89. В одной из записок N предупреждал Горлова, что в Военном министерстве Англии заинтересовались объявлением, помещённым в «The Times» 8 ноября 1878 г.: «С. Петербург. А.Г. благодарит лицо, которое обязательно сообщило Кассель Магазин статью о Микрофоне». В Главном штабе догадались, что в нём речь шла о Горлове, который посещал магазин Хамфорда предположительно для конфиденциальных бесед (Там же, л. 13 об.).
6 К осени 1878 г. услуги N стоили 120 фунтов стерлингов (3 тыс. франков). Желая продолжить сотрудничество с N, Горлов убедил военного министра немедленно выплатить треть указанной суммы. Вскоре военного агента оповестили о том, что вексель на тысячу франков (414 руб. 94 коп.) выписан в банковской конторе Верн и Ко в Париже. Поездки N на Восток оплачивались отдельно. К примеру, летом 1878 г. он израсходовал там 2 490 франков (при бюджете в 2 594 франка)18.
18. Там же, л. 90–92, 95, 100.
7 При этом денежное содержание самого военного агента составляло 3 тыс. руб. (именно столько было назначено Ланцу, сменившему в 1881 г. Горлова), ещё 1 200 руб. выделялось на «негласные расходы». Если учесть, что к ним добавлялось жалованье, выдававшееся согласно чину (генерал-майору полагалось 1 017 руб.), то этих средств вполне хватало на содержание информаторов19.
19. Там же, оп. 4/928, 1882, д. 32, л. 2. То же содержание – 3 тыс. руб. жалованья и 1 200 руб. на «негласные расходы» полагалось и капитану Генерального штаба Протопопову, назначенному в 1881 г. военным агентом в Афинах (Там же, 1881, д. 2, л. 71).
8 Помимо N, Горлов упоминал в рапортах про «различных моих корреспондентов, принадлежащих к разным кругам английского общества, сведения от которых мне кажутся не лишними»20. В 1878–1879 гг. они слали Александру Павловичу письма со специальной пометой в Париж, на имя его лечащего врача21.
20. Там же, оп. 3/927, 1878, д. 15, л. 22.

21. Там же, л. 73 об.; 1879, д. 1, л. 13 об.
9 Немалую пользу приносили также знакомства и разговоры с государственными деятелями и частными лицами, как при личных визитах, так и на официальных приёмах. Так, в апреле 1877 г. Горлов получил приглашение на светский раут к военному министру Англии. Это позволило ему 14(26) апреля изложить в рапорте № 20 мнения своих собеседников о политике России на Кавказе и её конфликтеи Турции22. Ранее, в начале года, он сетовал: «Различные газеты постоянно сообщают, что английские офицеры отправляются в довольно большом числе в Турцию или для поступления там на службу, или для временного содействия nурецкому правительству. Всё это скрывается от меня, как от официального русского лица, не только военными, но также и частными лицами.» Однако находились и те, кто был готов делиться подобными сведениями: «Тем не менее в одном дружеском мне доме было мне передано, на время, письмо одного высокого звания сановника, относящегося к вопросу об английских волонтёрах, и сверх того сообщены другие интересные сведения, на достоверность которых я имею полное право рассчитывать… В дополнение сему письму мне сообщено, что английское правительство действительно послало в Турцию шесть инженерных офицеров под начальством майора Роберта Хома (Robert Home) для изучения местности вокруг Константинополя и составления проекта её укрепления. Передававшее эти сведения лицо стояло в Константинополе в одной гостинице с названными офицерами и даже рассматривало их планы»23.
22. Там же, 1877, д. 4, л. 61.

23. Там же, л. 1–3.
10 В рапорте № 2 в 1877 г. Горлов извещал, что о возможности англичан перебросить экспедиционный корпус против России ему поведал «один офицер, знакомый мне по Военному министерству, где до недавнего ещё времени он занимал высокое место. Он принадлежит по происхождению к аристократии и находится в близких отношениях с принцами королевской фамилии. Я не имею права назвать его фамилию»24. Среди информаторов была также «некая дама, близкая к военным кругам»25.
24. Там же, л. 7.

25. Там же.
11 Таким образом, к 1878 г. генерал-майор располагал целой агентурной сетью. Однако в 1879 г. надзор полиции за лицами, заподозренными в шпионаже, был усилен, а некоторые информаторы из патриотических чувств перестали сотрудничать с Горловым. Тем не менее он не отчаивался. «Ныне установившиеся средства наблюдения, конечно, далеко несовершенны, – признавал Александр Павлович, – но всё же они доставляют сведения, какие не получишь другим путём»26.
26. Там же, 1879, д. 1, л. 13 об., 14 об.
12 Напряжённая работа в 1877 г. серьёзно подорвала здоровье Горлова27, и по ходатайству посла гр. П.А. Шувалова военный министр разрешил генерал-майору выехать на лечение в Париж, где он и находился в 1878–1879 гг.28 Впрочем, и там с санкции графов Шувалова и Милютина Горлов поддерживал связь со своей агентурой. «Те лица, которые доставляли мне, вследствие особых причин, самые важные и точные новости, недостижимые официальным путём и не помещающиеся в газетах, обещали мне поддерживать эти сношения на время моей болезни в Париже», – докладывал он в Петербург. Это внушало ему уверенность в успехе: «Мне казалось бы желательным продолжать ныне установленную систему наблюдения вне Англии, не только не дать ей ослабнуть, но напротив, стараться по возможности сделать её более и более надёжной»29. В одном из его рапортов отмечалось, что в случае войны с Англией, там уже будет действовать работающая на Россию резидентура, отсутствовавшая в годы Крымской войны30.
27. Там же, 1878, д. 15, л. 11–13.

28. Там же, л. 16–17.

29. Там же, л. 14–14 об.

30. Там же.
13 Однако насколько точны и достоверны были сведения, поступавшие к Горлову? Показательно, что 19(31) января 1877 г. он сообщал о готовности англичан в случае войны за 5–6 недель отправить в Европу 50–60 тыс. человек31. Между тем премьер-министр Б. Дизраели 13 декабря 1876 г., жалуясь в частном письме на британский Генеральный штаб, восклицал: «Вместо того, чтобы 40 000 человек находилось в лагере под Константинополем, они требуют 65 000 и 10 000 для Галлиполи». Причём 1 декабря лорд Биконсфильд рассчитывал, что переброска войск займёт три недели32. 23 марта 1877 г., излагая в докладной записке свои соображения о плане войны с Турцией, генерал-лейтенант Н.Н. Обручев приводил именно поступившие от Горлова цифры возможного английского десанта под Константинополем (50–60 тыс., правда, лишь через 8–10 недель). С учётом этой угрозы русским войскам рекомендовалось быстро пересечь Дунай и Балканский хребет и выйти к стенам турецкой столицы33.
31. Там же, 1877, д. 4, л. 6–7.

32. Buckle G.L. Life of Begamin Disraely Earl of Beaconsfield. Vol. IV. (1876–1880). L., 1920. P. 103, 105–106.

33. Сборник материалов по истории русско-турецкой войны на Балканском полуострове. Т. 10а. СПб., 1898. С. 28–29.
14 10(22) ноября 1878 г. в донесении № 39 Горлов раскрыл состав англо-индийской армии, предназначенной для войны в Афганистане. В долине Кветты под командованием генерал-майора А.С. Биддульфа находилось 5 260 человек (в том числе 850 европейцев), в Мультанской долине у генерал-лейтенанта Д.М. Стюарта – 6 330 (при 2 530 европейцах). В долине Пешавара передовой пост составлял 2 170 (780) человек, подвижная колонна – 5 680 (2 780), резервные части генерал-майора Ф.Ф. Мода – 5 350–5 380 (2 200), резерв в Равал-Пинди – 3 134 (1 1784). Курамский отряд генерал-майора Ф. Робертса достигал 5 776 (1 816) человек, включая гарнизоны. К таблицам численности дивизий прилагались данные об орудийном составе батарей, список командующих, цели назначения частей. Подводя итог, Горлов насчитывал в «армии Кветты» от 11 590 до 12 590 (3 380), в «армии Пешаварской долины» – до 16 364 (7 544), а всего, вместе с «армией р. Курума» – до 34 730 солдат 34.
34. РГВИА, ф. 401, оп. 3/927, 1878, д. 15, л. 119–121.
15 Между тем 4 октября по указу вице-короля Литтона были сформированы Курамская колонна (по расчётам генерал-квартирмейстера армии вторжения на 19 ноября – 6 665 человек при 18 орудиях35), Мультанская дивизия (7 304 человека при 60 орудиях) и армия Кветты (5 560 человек при 18 орудиях)36. Всего, вместе с войсками, охранявшими Пешаварскую долину37, и вспомогательными частями удалось собрать 35 708 человек при 144 орудиях38. Таким образом, Горлов более или менее верно представлял как общую численность британских сил, так и размеры отдельных отрядов, знал их командующих и направления движения.
35. Однако сам лорд Робертс оценивал свои силы в 5 335 человек (1 345 англичан и 3 990 индусов) при 13 орудиях (Sir Robert of Khandagar. Forty one years in India. Vol. 2. L., 1897. P. 127).

36. The Second Afghan War 1878–1880. Abridged Official Account. L., 1908. P. 13.

37. Согласно дневнику полковника Ч. Мак-Грегора, в 1878 г. там располагалось 4 600 пехоты (2 500 индусов и 2 100 англичан), 1 тыс. туземной конницы при 24 орудиях, т.е. около 5 680 человек (The Life and Opinions of Major-General Sir Charles Metcalfe Macgregor / Ed. С. Macgregor. Vol. 2. Edinburgh; L., 1888. P. 69).

38. The Second Afghan War 1878–1880. Abridged Official Account. L., 1908. P. 14.
16 По возможности Горлов делился и личными наблюдениями. Так, посетив арсенал и военную академию в Вуличе, он писал 5(17) мая 1877 г. в рапорте № 31 о готовности англичан оказать помощь султану: «Общий результат из разговоров, справок и осмотра получился следующий. Для привидения войск, назначенных в экспедицию, на случай её отправки не требуется ни покупка лошадей, ни набора, ни даже сбора резервов… Для интендантства и госпитального обоза потребуется некоторое формирование наново, но все повозки в полном числе готовы в арсенале и все требующиеся для них упряжи сложены в арсенальном складе в полном порядке беcконечными рядами, так что в этом отношении экспедиционный корпус готов. Общее впечатление офицеров есть то, что отряды в случае надобности, во всей своей полноте, могут быть готовы к амбаркации через 5–6 дней по отдании приказа»39. Скорее всего, именно это и хотели ему показать.
39. РГВИА, ф. 401, оп. 3/927, 1877, д. 4, л. 86.
17 Но по мере ухудшения англо-русских отношений режим секретности на заводах, верфях, арсеналах и полигонах возрастал, и об их посещении уже не могло идти речи. В 1878 г. «английское правительство стало отказывать нам в сообщении каких-либо технических сведений, которые до сих пор передавались совершенно свободно; равно прекратившиеся приглашения на опыты, учения, смотры и т.п. Сверх того посещения каких-либо технических заведений сделалось неудобным и даже неприличным, так как англичане стали громко называть это шпионством и так как при подобном настроении общего духа можно было наткнуться на личное оскорбление – особенно опасные и нежелательные при теперешних политических затруднениях»40.
40. Там же, 1878, д. 15, л. 13.
18 Работа с прессой и тщательная проверка появлявшихся в ней публикаций явно обременяли Горлова. В основном Александр Павлович следил за статьями «больших ежедневных английских журналов» (крупнейших английских газет, влиявших на общественное мнение) – «The Times», «Daily Telegraph», «Daily News», утренний и вечерний «Standart», «Morning post» и «Globe», отмечая, что «кроме того имеется второстепенная вечерняя газета “Echo” и две важных воскресных газеты “Examiner” и “Observe”». Как докладывал Александр Павлович 15(27) февраля 1878 г. в рапорте № 8, «каждая из этих газет ежедневно имела большое число длинных телеграмм с театров войны европейских и азиатских. Сверх того, почти каждая из этих газет имела множество длинных писем от своих корреспондентов при турецких войсках и, наконец, в собственно лондонских статьях о войне газеты часто содержали различные новости, полученные ими из Турции непосредственно. Ежедневное чтение всей этой массы газетной литературы сделалось для меня вдруг обязательным. Я не мог не ужасаться мысли: пропустить какую-нибудь из важных новостей, помещённых в каком-нибудь углу какого-нибудь из этих журналов и сделаться таким образом виновным в недоставлении в Главную квартиру необходимых для неё данных и в воспроизведении опасности, от которой уже пострадал генерал Черняев. Вследствие этого, с июня месяца у меня не оказалось более времени для необходимого для моего здоровья моциона; дни почти всецело, за исключением времени для завтрака и обеда в клубе, употреблялись на чтение безобразной английской газетной литературы, составлении выписок и т.п.; и эта работа была ещё тяжелее по вечерам и ночам, вследствие необходимости читать при газе и вследствие мелкого шрифта английских газет. К сожалению, я не мог не убедиться, что в этой массе телеграмм и писем было очень мало действительно серьёзного материала и что английское газетное пустословие, в соединении с явной лживостью, достигли в эту войну неслыханных размеров. Из всей этой массы удалось извлечь лишь немного серьёзных депеш. Произошла ли от них для нас какая-нибудь польза, мне неизвестно, и даже рассуждать об этом вопросе я не имею права»41. Горлов сам обрёк себя на этот труд, предложив 23 июня (5 июля) в рапорте № 40 доставлять в Петербург подборку важных известий о боях на Дунае. Гр. Шувалов, разумеется, одобрил эту инициативу42, а вскоре из Военного министерства пришёл соответствующий приказ.
41. Там же, л. 11.

42. Там же, 1877, д. 4, л. 116.
19 При этом чаще всего Горлов обращался к «Daily News». Летом 1881 г. он даже обратился в редакцию с просьбой предоставить ему экземпляры или хотя бы список номеров, в которых публиковались письма корреспондента Э. О’Доннорвана, путешествовавшего в 1879–1881 гг. по Туркмении и сообщавшего весьма подробные и ценные сведения о Мерве. Редактор не смог предоставить ему копии, так как они хранились в редакции в одном экземпляре, но выделил список номеров с публикациями писем. Затем Александру Павловичу пришлось «приступить к изучению всех этих 177 корреспонденций, обозначить в оных, что представляется интересным для нашего военного ведомства; сделать переводы всего этого на русский язык и затем составить из этих отдельных и весьма сложно перепутанных между собой сведений один гладкий рассказ, где бы все эти сведения были бы расположены в порядке, по определённым системам»43. В целом же к началу 1879 г. Горлов считал прессу ненадёжной, а то и вовсе бесполезной, поскольку ей «поставлена обязанность умалчивать всё, что может быть для нас полезно, или даже нарочно искажать факты, чтобы ввести нас в заблуждение»44.
43. Там же, оп. 4/928, 1881, д. 4, л. 15.

44. Там же, оп. 3/927, 1879, д. 1, л. 12 об.
20 В марте 1882 г. Горлова сменил Карл Карлович Ланц (1837–1884). Артиллерист по образованию, он служил больше в строю, чем в штабах, командуя Лейб-гвардии 2-й батареей конной артиллерии, Лейб-гвардии драгунским полком, и проявил себя как педантичный командир и умелый хозяйственник45. Ещё в августе 1871 г. он вместе с полковником Кребелем был командирован в Англию на большие манёвры под Альдершотом46, где получил первое знакомство с британской армией.
45. Выписки из приказов по Лейб-гвардии Драгунскому полку // Описание военного похода Лейб-гвардии Драгунского полка в Турецкую кампанию 1877–1878 гг. СПб., 1880. Приложение 33.С. 51–60.

46. РГВИА, ф. 401, оп. 2, 1871, д. 101, л. 6, 8.
21 Возможности агентурной разведки в Англии Ланц, в отличие от своего предшественника, оценивал крайне скептически: «Относительно получения секретных сведений, – докладывал он в 1884 г., – нужно заметить, что так как конфиденциальная переписка между начальствующими лицами ведётся большей частью собственноручно, то секрет соблюдается строго, и старание узнать тайну через агентов обходится дорого и редко ведёт к практическим результатам… В заседаниях кабинета, как говорят, никто кроме министров не присутствует, никакого протокола заседаниям не ведётся, а министры сами записывают для себя, что нужно»47.
47. Там же, оп. 4/928, 1884, д. 36, л. 17.
22 Поэтому военный агент предпочитал вести разведку через открытые наблюдения за британской армией. Участие в парадах и манёврах позволяло увидеть войска в строю, оценить их амуницию, упряжь и снаряжение у артиллерии и кавалерии, качество строевой подготовки. В 1882 г. Ланц даже лично присутствовал при погрузке на корабли английских войск, отправлявшихся в Египет48.
48. Из 133 донесений, отправленных Ланцем в 1882 г., в фонде Военно-учёного комитета сохранилось 61, и около трети из них посвящены организации и ходу египетской кампании. Интерес к ней был особенно велик, поскольку, как докладывал Ланц 27 апреля (9 мая) 1882 г. в рапорте № 10, «многие находят, что обеспечение морских путей, связывающих колонию с метрополией, в особенности того пути, который ведёт через Оманский и Персидский заливы, Аден, Суэцкий канал, Кипр, Мальту, Гибралтар и далее в Англию, составляет лучшее средство, чтобы парализовать завоевательные стремления России к стороне Индии» (Там же, 1882, д. 4, л. 30).
23 18(30) апреля 1884 г. в рапорте № 65 Ланц отмечал, что «приглашения на смотр и учения исходят прямо из Военного министерства, за подписью начальника штаба (Adjutant General to the Forses) или его помощника, они делаются обыкновенно два раза в год: по случаю смотра волонтёрам на второй день Пасхи и другой раз для развода с церемонией, в день рождения королевы. За остаточный год особых приглашений не делается, но при желании видеть войска [военный агент] может ехать в Ольдершотский постоянный лагерь или другое место, где существуют войсковые сборы»49. Но и для этого требовалось дозволение старшего начальника Двора, в случае личного с ним знакомства, или кого-либо из Военного министерства. Причём явиться следовало на своей лошади, поскольку англичане не выдавали иностранным офицерам казённых коней50. Любопытно, что, приглашая в 1882 г. на манёвры под Альдершотом русского и французского атташе, принц Уэльский (будущий Эдуард VII) предложил им остановиться в своём дворце, но предупредил, что обеспечить их лошадьми не сможет. Несмотря на это, Ланц, разумеется, принял приглашение принца и 11(23) июня подробно описал парад в Альдершотском лагере в донесении № 3151.
49. Там же, 1884, д. 39, л. 5.

50. Исключение делалось лишь для больших манёвров, но они проводились крайне редко и после 1875 г. состоялись лишь в 1884 г. (Там же, д. 36, л. 5 об.).

51. Там же, 1882, д. 7, л. 34.
24 В то же время для посещения военно-учебных заведений достаточно было личного знакомства с их начальником, которое облегчалось тем, что в пяти офицерских клубах Лондона иностранные офицеры являлись почётными членами. Правда, присутствовать на экзаменах они могли только по специальному приглашению. Посещение казарм дозволялось с согласия командира части или одного из офицеров полка. Кроме того, военный министр выдавал Ланцу три билета на посещение Вулического арсенала, Порохового завода в Уолтхэмском аббатстве и Энфильдского оружейного завода52. Однако для присутствия на испытаниях оружия или при опытах с артиллерией требовалось особое разрешение начальника соответствующего департамента Военного министерства53.
52. Там же, 1884, д. 36, л. 7.

53. Там же, л. 8.
25 Ланц также систематически обращался к печати, официальным приказам, парламентским отчётам и т.п. Каждое своё донесение генерал-майор сопровождал несколькими газетными вырезками, переслав в 1882–1884 гг. любопытную подборку статей британской периодики по острым внешнеполитическим вопросам. Следил он и за научными публикациями, в частности, в журнале «China Review», который считал весьма содержательным54, а также в отчётах Королевского географического общества. В конце 1883 г. в Петербурге даже разрешили Карлу Карловичу, по его просьбе, вступить в это общество55. При этом его интересовали не только конкретные сведения, но и то, как поставлено в Англии изучение того или иного предмета. Так, 8(20) февраля 1884 г. в рапорте № 13 Ланц сообщал, что не обнаружил в английских статьях и брошюрах оригинальных сведений о племени дунган, все они опирались на русские источники. Тем не менее он подробно характеризовал их акценты и особенности подачи материала56.
54. Там же, 1884, д. 4, л. 10.

55. Там же, 1883, д. 2, л. 150, 153–154.

56. Там же, 1884, д. 4, л. 9.
26 31 августа 1884 г. Ланц скончался от болезни, и в ноябре его место занял подполковник Генерального штаба Сергей Сергеевич Бутурлин (1842 – после 1917), в отличие от предшественников не имевший никакого опыта агентурной работы. Он начал свою карьеру в Лейб-гвардии гусарском полку, в 1873 г. окончил Николаевскую академию Генерального штаба, после чего служил на Кавказе и участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг., будучи начальником штаба кавалерийской дивизии57. Однако управляющий делами Военно-учёного комитета генерал-майор Ф.А. Фельдман (в 1876–1881 гг. являвшийся военным агентом в Вене) весьма лестно рекомендовал его Обручеву, особо отметив владение английским языком и приобретённое на Кавказе знание Востока58.
57. Там же, оп. 1, д. 129672, л. 2.

58. Там же, оп. 4/928, 1884, д. 2, л. 209.
27 Бутурлин старался завести агентуру не только в Англии, но и в других местах, где заметно ощущалось английское влияние. Его агенты передавали сведения о положении англичан в Константинополе и германских интригах против английского посла, посещали Крит и Эрзерум59, сообщая о положении турецкого и христианского населения, притеснениях со стороны султанской администрации и курдов, упадке торговли и т.д.60 В конце 1880-х гг. среди них был некий ирландец Фицджеральд, бывший в молодости офицером британской армии, участвовавший в Крымской кампании, а в 1877–1878 гг. являвшийся корреспондентом газеты «Standart» и освещавший войну на Балканах с турецкой стороны61.
59. Там же, ф. 431, оп. 1, д. 56, л. 193.

60. Там же, ф. 401, оп. 4/928, 1889, д. 7, л. 69.

61. Там же, л. 22, 28.
28 Помимо агентуры, Бутурлин пользовался и своими светскими связями. Так, он был частым гостем у посланника Нидерландов в Лондоне, жена которого происходила из дворянского рода Языковых, и в конфиденциальных разговорах узнавал немало интересных новостей, полученных голландцем от британских политиков. В том числе, например, об их отношении к обнародованию в начале 1888 г. австро-германского договора о военном союзе62. Обычно в своих донесениях Сергей Сергеевич не приводил разговоров с туристами и младшими членами посольства, обращая внимание лишь на отзывы тех, кто был непосредственно причастен к правительственным и азиатским делам63. При этом имена, как правило, не раскрывались, чтобы не скомпрометировать информаторов.
62. Там же, ф. 431, оп. 1, д. 56, л. 46.

63. Там же, ф. 401, оп. 4/928, 1885, д. 4, л. 85 об.
29 Не пренебрегал Бутурлин и прессой, пытаясь максимально использовать её информационный потенциал. 30 января (11 февраля) 1885 г. в донесении № 13 он отметил те сложные чувства, которые вызывала экспедиция генерала Гордона в Судане: «В статьях журналов между строк проглядывает, и даже иногда в разговорах прорывается – надежда соотечественников его на то, что он умер»64. Из этого делался вывод о том, что подобный исход развязал бы руки Лондону и упростил его политику в регионе65. Схожим образом Бутурлин рассуждал и об англо-китайских противоречиях в Бирме на основании статей «Pioneer Mail»66.
64. Там же, л. 2 об.

65. Там же.

66. Там же, 1886, д. 4, д. 6–9.
30 Таким образом, роль работы с тайными информаторами и значение агентурной сети в деятельности военных агентов в 1870–1880-е гг. неизменно возрастали, несмотря на сохранявшиеся ещё сомнения в уместности и эффективности подобных методов. При этом они отнюдь не вытесняли, а дополняли традиционные формы личного наблюдения за иностранной армией и общественно-политической жизнью страны. Собственно грань между частными контактами и предоставлением разведывательной информации зачастую оказывалась зыбкой и обнаруживалась лишь тогда, когда эти услуги оплачивались. Так или иначе более половины своих сведений военные агенты добывали из официальных источников и анализа прессы. Однако при умелом использовании всех имевшихся в их распоряжении возможностей, им удавалось передавать в Петербург весьма важные и точные данные.

Библиография

1. Алексеев М.Н. Военная разведка в Российской империи – от Александра I до Александра II. М., 2010. С. 257, 269.

2. Лисицына Н.Н. Русские военные агенты в Лондоне в конце XIX – начале ХХ века: взгляд на Восток // Клио. 2005. № 1(28). С. 161–162.

3. Шапошников Б.М. Мозг армии. В 3 т. Т. 3. М., 1929. С. 300–301; Matthew S. Seligmann. Spies in Uniform. British Military and Naval Intelligence on the Eve of the First World War. N.Y., 2006. P. 2–6.

4. Как вспоминал позднее А.А. Игнатьев, служивший в 1906–1917 гг. военным агентом в Париже: «В академии нас с тайной разведкой даже не знакомили. Это просто не входило в программу преподавания и даже считалось делом “грязным”, которым должны заниматься сыщики, переодетые жандармы и другие подобные тёмные личности. Поэтому, столкнувшись с действительностью, я оказался совершенно беспомощен» (Игнатьев А.А. 50 лет в строю. Т. 1. М., 1955. С. 210).

5. Милютин Д.А. Воспоминания. 1868 – начало 1873 / Под ред. Л.Г. Захаровой. М., 2006. С. 227, 319.

6. Utley R.M. Frontier Regulars. The United States Army and the Indian. 1866–1891. N.Y., 1973. P. 190.

7. Там же, оп. 3/297, 1878, д. 15, л. 89. В одной из записок N предупреждал Горлова, что в Военном министерстве Англии заинтересовались объявлением, помещённым в «The Times» 8 ноября 1878 г.: «С. Петербург. А.Г. благодарит лицо, которое обязательно сообщило Кассель Магазин статью о Микрофоне». В Главном штабе догадались, что в нём речь шла о Горлове, который посещал магазин Хамфорда предположительно для конфиденциальных бесед (Там же, л. 13 об.).

8. Там же, оп. 4/928, 1882, д. 32, л. 2. То же содержание – 3 тыс. руб. жалованья и 1 200 руб. на «негласные расходы» полагалось и капитану Генерального штаба Протопопову, назначенному в 1881 г. военным агентом в Афинах (Там же, 1881, д. 2, л. 71).

9. Buckle G.L. Life of Begamin Disraely Earl of Beaconsfield. Vol. IV. (1876–1880). L., 1920. P. 103, 105–106.

10. Сборник материалов по истории русско-турецкой войны на Балканском полуострове. Т. 10а. СПб., 1898. С. 28–29.

11. Однако сам лорд Робертс оценивал свои силы в 5 335 человек (1 345 англичан и 3 990 индусов) при 13 орудиях (Sir Robert of Khandagar. Forty one years in India. Vol. 2. L., 1897. P. 127).

12. The Second Afghan War 1878–1880. Abridged Official Account. L., 1908. P. 13.

13. Согласно дневнику полковника Ч. Мак-Грегора, в 1878 г. там располагалось 4 600 пехоты (2 500 индусов и 2 100 англичан), 1 тыс. туземной конницы при 24 орудиях, т.е. около 5 680 человек (The Life and Opinions of Major-General Sir Charles Metcalfe Macgregor / Ed. С. Macgregor. Vol. 2. Edinburgh; L., 1888. P. 69).

14. The Second Afghan War 1878–1880. Abridged Official Account. L., 1908. P. 14.

15. Выписки из приказов по Лейб-гвардии Драгунскому полку // Описание военного похода Лейб-гвардии Драгунского полка в Турецкую кампанию 1877–1878 гг. СПб., 1880. Приложение 33.С. 51–60.

16. Из 133 донесений, отправленных Ланцем в 1882 г., в фонде Военно-учёного комитета сохранилось 61, и около трети из них посвящены организации и ходу египетской кампании. Интерес к ней был особенно велик, поскольку, как докладывал Ланц 27 апреля (9 мая) 1882 г. в рапорте № 10, «многие находят, что обеспечение морских путей, связывающих колонию с метрополией, в особенности того пути, который ведёт через Оманский и Персидский заливы, Аден, Суэцкий канал, Кипр, Мальту, Гибралтар и далее в Англию, составляет лучшее средство, чтобы парализовать завоевательные стремления России к стороне Индии» (Там же, 1882, д. 4, л. 30).

17. Исключение делалось лишь для больших манёвров, но они проводились крайне редко и после 1875 г. состоялись лишь в 1884 г. (Там же, д. 36, л. 5 об.).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести